Храмовая Гора

Источник информации:
Монахиня Мариам (Юрчук)
Путеводитель по Святому Граду Иерусалиму Том I
Путеводитель по Святой земле Том II
Русская Духовная Миссия 2018 год.
(Данные книги можно заказать в нашем паломническом центре)

Храмовая гора (араб. al-Haram al-Sanf) - величественная гора, воз­вышающаяся над Иерусалимом, в еврейской традиции иденти­фицируется с горой Мориа (евр. har ham-Mdriyyah), где Авраам должен был принести в жертву своего сына Исаака, царь Давид выкупил гумно у иевусея Орны и воздвиг жертвенник Богу, а царь Соломон построил первый ветхозаветный Храм. Жертвенник Авраама, покрытый сейчас купо­лом мечети, был когда-то есте­ственной вершиной горы Мориа.
В Священном Писании сообща­ется, что безымянная гора жертво­приношения Авраама находилась в стране Мориа (Быт.22:2), а Авра­ам назвал то место «Иегова ире», что означает «Господь усмотрит». В книге Бытия говорится, что па­триарх Авраам «увидел то место издалека» на третий день своего пути. Это описание вряд ли при­менимо к Иерусалиму, поскольку «то место» нельзя было увидеть «издалека» приближаясь с юга или с запада.
Большинство современных библейских ученых усматривают в названии этой горы «землю аморреев», поскольку так ее именует сирийский перевод Пешитта (Быт.22:2) и некоторые иудейские толкователи (Шмуэль бен Меир), и также Септуагинта, где слова «гора Мориа» (2Пар.З:1) переводится как гора аморреев («Архоріа» - Amoria). Эти ученые полагают, что гора Мориа относится к холму около Сихема, поддерживая убеждение Самаритян, что жертвоприношение Исаака произошло на горе Гаризим. Расчет пути, который совершил тогда патриарх Авраам указывает скорее всего также на Самарию. Расстояние из Вирсавии (евр. Беэр-Шевы) где жил Авраам до Иерусалима по прямой 70 км. Идя медленно и с учётом изгибов дороги за три дня можно было пройти около 120-150 км, т.е. на много далее Иерусалима.
Поздняя еврейская традиция связала гору Мориа с местом строительства Иерусалимского Храма (2Пар.3:1). Это самая ранняя и единственная библейская ссылка, связывающая место в книге Бытия с Храмовой горой. В псалмах много раз упоминается возвышенный образ Сиона, как горы Божией, однако ни разу не упоминается гора Мориа. В метафорическом значении слава Сиона превысила славу горы Мориа. Со временем, однако именно этой горе был присвоен великий образ Сиона.
Площадь на Храмовой горе на­зывается по-арабски Аль Харам Аль Шариф al-Haram al-Sarlf или al-Haram al-Qudsi al-Sanf,), что озна­чает «почтенный двор». Она имеет неправильную трапециевидную форму и находится на высоте 744 м над уровнем моря. Протяженность западной стены составляет 491 м, восточной 462 м, северной - 310 м и южной — 281 м. Эта большая площадь с севера отделена рвом, вырытым на холме Везефа, на юге соседствует с холмом Офель, на востоке - с долиной Кедрон и на западе - с долиной Тиропеон. На Храмов гору ведет восемь во­рот, одни из них — Золотые воро­та - сейчас замурованы. Выйти из нее можно через любые ворота, но войти, не будучи мусульманином, только одними: Мавританскими (Муграби), названными так в па­мять мусульманских паломни­ков, прибываших сюда из стран Северной Африки.
Ветхозаветный Храм
Легенды и предания соревну­ются между собой в усердии, и в желании чтобы сделать это место еще более святым и знаменитым. Согласно еврейской традиции, жертвенник Авраама является кам­нем мироздания, с которого нача­лось сотворение мира и на кото­ром держится мир. Бог, создавая мир взял этот камень называемый Эвен ха-Штия (евр. ГР'ТЮТ рк Even ha-Shtiyya или ЙС, Sela - «камень творения», араб. — Sakhrah) в качестве основы, с которой рас­пространился мир и которая под­держивает Вселенную.
Начало Иерусалима также относится к моменту сотворения мира: Всевышний взял камень отсюда и кинул его в море хаоса, и с этого момента начала существовать Вселенная. Создавая мир, Бог сказал: «Да будет свет», - и первый луч упал на это место. На этом месте из земли был создан первый человек, Адам, а Каин и Авель соорудили здесь жертвенник и принесли жертвы. Ной принес на этом месте первое жертвоприношение Богу после выхода из ковчега. Праотец Иаков видел здесь во сне лестницу, соединяющую Небо и землю (Быт.28:12-16).
Еще более фантастическими выглядят мусульманские предания. Этот камень связан с небом специальными воротами, через которые Бог посылает ежедневно в Иерусалим 70 Ангелов для пения «Аллилуйя». Молитва паломника на этом месте стоит больше, чем если бы он молился на небесах. Здесь мусульманский богомолец получает награду, равную награде тысячи мучеников. Для мусульман это третья по значимости святыня после Мекки и Медины.
Мусульманское предание гла­сит, что сюда прибыл пророк Мухаммед из Мекки на своей зна­менитой лошади, прежде чем на­чать свой путь на небеса для раз­говора с Богом и передачи на зем­лю обязательных законов ислама. Темной ночью, когда Мухаммед спал около Каабы (священно­го камня в Мекке), его разбудил Архангел Гавриил (по-арабски Джибрил) и посадил на белого коня с женским лицом и огромными крыльями. Мухаммед перенёсся на этом коне из Мекки в Иерусалим так быстро, что не успела вылить­ся вода из опрокинутого сосуда. За необыкновенную быстроту его на­звали аль-Бурак (сияющий, молниеносный). И когда они на­чали подниматься над горой, ле­гендарная скала (араб, сахра) стала тоже подниматься под ногами про­рока. Архангел Гавриил остано­вил ее, оставляя на ней след своей руки.
Согласно поздней еврейской традиции, на этом месте ветхозаветный патриарх Авраам, верность которого испытывал Бог, зажег костер, чтобы принести в жертву Богу своего обетованного сына Исаака. Когда он поднял нож над его шеей, Ангел, посланный Богом, остановил его руку. Эта жертва стала прообразом будущего Распятия и Воскресения Господа нашего Иисуса Христа: «На третий день Авраам возвел очи свои и увидел это место» (Быт.22:1-19).
Во времена царя Давида это место являлось собственностью иевусея Орны (евр. Арауны), который на вершине горы устроил себе место для молотьбы зерна. Царь Давид в конце своего правления, побуждаемый гордостью, приказал провести перепись народа, в результате чего страну постигло наказание Божие в виде эпидемии. На этом месте царь увидел Ангела с мечом, поднятым над Иерусалимом, чтобы
  опустошить его. Тогда, умоляя Господа, он взывал: «Вот, я согрешил, я поступил беззаконно; а эти овцы что сделали?» После этого, по указанию пророка Гада, царь Давид отправился к Орне, купил у него гумно и построил жертвенник, чтобы умилостивить Бога и отвратить моровую язву (2Цар.24:18-25; 1Кор.21).
С тех пор царь Давид желал построить Храм на этом месте, но эта честь выпала его сыну Соломону.
Участок земли с гумном иевусянина Орны стал местом строи­тельства первого ветхозаветного Храма, служивший единственным разрешённым местом жертвопри­ношений Единому Богу. Это ука­зывает на то, что место труда чело­века, где он под палящими лучами солнца честно добывает хлеб для себя и своей семьи, имеет в глазах Бога большее благоволение, чем самые красивые, но не освященные трудом рук человеческих, места в мире. Всякий раз, когда потом, согласно заповедям Моисея, при­носились сюда первые снопы, со­бранные с полей, оживал в глазах первоначальный образ этой горы и гумно Орны.
Царь Соломон начал строить Храм в четвертый год своего царствования (962 г): «И дом, который я строю, велик, потому что велик Бог наш, выше всех богов, И достанет ли у кого силы построить Ему дом, когда небо и небеса небес не вмещают Его? И кто я, чтобы мог построить Ему дом?» (2Парл.2:5-6). При постройке Храма, длившейся целых семь лет, трудилось 70 тысяч носильщиков, 80 тысяч каменотёсов и почти 4 тысячи надзирателей. Тирский царь Хирам I прислал в Иерусалим по просьбе Соломона своих мастеров, поэтому своим внешним видом Храм напоминал финикийские храмы. Кедры и кипарисы, самый дорогой материал того времени, были доставлены из Ливана. Тесаные камни доставляли уже готовыми на место постройки.
Храм был окружен велико­лепным двором. Само его зда­ние было продолговатой фор­мы и состояло из трёх смежных помещений одинаковой шири­ны - Притвора (евр. Ulam), Святилища (евр. Hekhal) и Святого Святых (евр. Kodesh haKodashim или Dvir). В устройстве Иерусалимского Храма Святая Святых было прообра­зом рая, Святилище - прообразом Эдема, а двор - мира за пределами Эдема. В Притвор поднимались по ступеням, а с двух сторон от вхо­да стояли две медные колонны: правая называлась «Яхин», левая - «Боаз».
В Святилище стоял Семисвечник (евр menorah - менора, букв, «светильник».), по обеим сторо­нам которого располагались ещё по пять литых золотых семисвеч­ников работы Хирама (в Храме Ирода стоял уже только один се­мисвечник). Эти светильники, за­полняемые чистейшим оливковым маслом, горели постоянно и осве­щали Храм днём и ночью, а огонь зажигался в них исключительно от пламени костра на жертвенни­ке, как и другие светильники на храмовой территории. В случае угасания огня на жертвеннике, его нужно было возжигать особым об­разом.
Один из светильников Семис­вечника, называемый западным, зажигался только раз в году. Се­мисвечник в библейской традиции, как и в современном иудаизме, яв­ляется символом Божественного света. Эта традиция, видимо, по­служила основой для т.н. «Чина благодатного огня (света)» у Гро­ба Господня в Великую Субботу в Иерусалиме, т.к. Гроб Спасителя символизирует жертвенник, где было положено обескровленное тело Христа - Новозаветного пас­хального Агнца.
Согласно православной тради­ции, вынос Святого Огня (Света) символизирует выход из Гроба Света Истинного, то есть воскрес­шего Христа. В древние христиан­ские времена было распространено мнение, что освящение храма Гро­ба Господня и ветхозаветного Хра­ма Соломона произошло в одно и тоже время, т.е. в еврейский празд­ник Кущей, а совпадение дат вос­принималось как один из знаков духовной преемственности.
Кроме семисвечников в Святилище размещались у стен, в два ряда, пять золотых столов хлебов предложения (в Храме Ирода только один). Перед входом в Святая Святых стоял небольшой кадильный алтарь из кедрового дерева, покрытый золотом, для воскурения фимиама. Между святилищем и Святая Святых находилась завеса из голубой, пурпуровой и червленой шерсти и крученого виссона (тонкого льна) с изображениями львов и херувимов. Считается, что именно эта занавесь разорвалась в момент смерти Христа на Голгофе: «Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух. И вот завеса в храме раздралась на-двое, сверху до низу...» (Мф.27:51).
В Святая Святых стоял Ковчег Завета с фигурами херувимов над крышкой и Скрижалями Завета внутри. Ковчег был установлен на каменном помосте над вершиной скалы Авраама, высотой в три пальца от уровня пола. Два гигантских херувима высотой около пяти метров, вырезанные из оливкового дерева и покрытые золотом, простирались по двум сторонам Ковчега Завета. По преданию, рядом с Ковчегом на полу стоял сосуд с манной и жезл Аарона. Ковчег Завета был сделан из благородного дерева ситтим (сорт акации), статуи херувимов - вырезаны из дерева дикой маслины, а жезл Аарона - из миндального дерева.
После освящения Храма царем Соломоном Слава Божия присут­ствовала в Святая Святых в виде облака. Только Первосвященник имел право один раз в год, в День Очищения (евр. Иом Кипур), войти внутрь. В Святая Святых не было окон, там царила полная темнота, потому что Господь: «Мрак соделал покровом Своим» (Пс.17:12).
В самом центре внутреннего двора, напротив входа в Притвор, стоял медный огромных размеров жертвенник        всесожжения,
на который поднимались по наклонной плоскости. Огонь на нем, по заповеди, никогда не угасал, даже во время дождей и порывистых ветров.
Вавилонский царь Навуходо­носор полностью разрушил Храм Соломона в 586 г. до Р.Х. Про­рок Иезекииль видел, как «слава Божия» в виде облака покидает Иерусалим: «И поднялась слава Господа из среды города и оста­новилась над горою, которая на восток от города...» (Из. 11:23). Это была гора Елеонская, с кото­рой впоследствии вознесся на небо Иисус Христос. Семьдесят лет спустя персидский царь Кир издал декрет, разрешавший изгнанникам возвратиться в Иудею и восстано­вить Иерусалимский Храм.
После возвращения из плена началось восстановление Храма под руководством Зоровавеля. Второй Храм уступал первому по величию и красоте. Святая Святых оставалось пустым, Божественное присутствие в виде облака покинуло его, а также Ковчег Завета со Скрижалями был утрачен навсегда. Сохранилось предание, что он найдется в конце времен.
В 167 г. до Р.Х. Храм был осквернен селевкидским правите­лем Антиохом Эпифаном IV, ко­торый поставил на его территории статую Зевса. Это событие стало причиной восстания Маккавеев, которые заново освятили Храм и установили в память об этом со­бытии праздник Ханука (евр. khanuka - «освящение», «обновле­ние»).
Сын римского прокуратора Иу­деи Антипатра, служивший при царском дворце, устроив перево­рот и уничтожив всех потомков Маккавеев, захватил власть и ос­новал новую династию. Его зва­ли Ирод, и происходил он из тех самых идумеев (потомки Исава), которых Маккавеи насильственно обратили в иудаизм.
В 19-м г. до Р.Х. царь Ирод Ве­ликий, чтобы добиться уважения народа и прикрыть перед евреями свое идумейское происхождение, склонность к эллинизму, а также многочисленные преступления, предпринял смелый план рекон­струкции Храма. Для этой гранди­озной работы было нанято десять тысяч рабочих, тысяча священни­ков обучалась строительному ма­стерству, чтобы мирские люди не имели доступа к священным поме­щениям.
Храм получился необыкновен­но красивым. В него входили через пять ворот (по другим источникам 12). Великолепная галерея украша­ла его с четырех сторон, включая знаменитый Королевский портик и так называемый портик Соломона.
Юго-восточный угол этого портика, часто называемый «вершиной Храма», тянулся вдоль южной стены Храма и находился на самом краю глубокой долины Кедрон, на высоте около 180 метров. Здесь происходило описанное в Евангелии одно из искушений Христа: «Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма, и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею. Иисус сказал ему: написано также: не искушай Господа Бога твоего» (Мф.4:5-7).
С кровли этого Храма был сброшен иудеями и побит камнями в 62 г. за проповедь Христа Иаков брат Господень, первый епископ Иерусалима. А Апостол Петр исцелил хромого от рождения лежащего у ворот этого Храма и просящего милостыни, сказав: «серебра и золота нет у меня; а что имею, то даю тебе: во имя Иисуса Христа Назорея встань и ходи» (Деян.3:1 -11).
На противоположном углу хра­мовой площади находилась знаме­нитая крепость Антония, которая использовалась римлянами, глав­ным образом, как наблюдательная точка, откуда удобно было контро­лировать поведение богомольцев в Храме, особенно во время больших праздников. Здесь Апостол Павел, после посещения Храма, избежал смерти от фанатично настроенных иудеев, объявив себя гражданином Рима (Деян.21:22).
За внешней стеной находился двор, куда сгонялись предназна­ченные для продажи жертвенные животные, где стояли меняльные столы, особенно перед праздника­ми. Доступ сюда был открыт всем, включая язычников.
Внутренний двор был предна­значен исключительно для изра­ильтян и отделен забором из рез­ного камня, на котором были при­креплены таблички на греческом и латинском языках, предупреж­давшие, что необрезанным под страхом смерти вход внутрь запре­щен. В восточной части храмового комплекса находился квадратный в плане так называемый женский двор, окруженный балконом. В каждом из его четырех углов были квадратные отделения: для назореев, для прокаженных и для хра­нения масла и вина, а также двор для дров, необходимых для поде­ржания огня на жертвеннике. Че­рез этот двор, минуя внутреннюю преграду, можно было пройти во дворы израильтян и священников.
Еврейский историк Иосиф Флавий так описывает внешний вид Храма: «Внешний вид храма представлял всё, что только могло восхищать глаз и душу. Покрытый со всех сторон тяжёлыми золотыми листами, он блистал на утреннем солнце ярким огненным блеском, ослепительным для глаз, как солнечные лучи. Чужим, прибывавшим на поклонение в Иерусалим, он издали казался покрытым снегом, ибо там, где он не был позолочен, он был ослепительно бел» (Иудейская Война V, -6). Иосиф Флавий пишет также, что из высокой террасы Храма можно было увидеть пространство от Средиземного до Мертвого моря.
Храм Ирода был построен с ис­пользованием элементов греко­римской архитектуры, его величе­ственность впечатляла и Апосто­лов: «Учитель! посмотри, какие камни и какие здания!» (Мк.13:1).
Ветхозаветный Храм кипел жизнью. Можно попытаться пред­ставить себе его будничный день.
Утром, на рассвете чинно уста­навливается череда священников в белых льняных одеждах с длинными рукавами, но без обуви, по­скольку все храмовые богослуже­ния совершались босиком. При первых лучах восходящего яркого иерусалимского солнца уже за­вершалось принесение законной утренней ритуальной жертвы, возжигалось курение фимиама... Вот левиты, совершив обряд очи­щения, спешат к своим храмовым обязанностям, а книжники и фа­рисеи, усевшись под колоннами, спорят о законе и ищут аргументы, как бы опровергнуть утверждения саддукеев. Священники и знатоки Писаний, ожидая открытия засе­дания Синедриона, соревнуются в точнейшем истолковании Закона. В «палате назореев» собираются ветхозаветные подвижники, давшие Богу добровольный обет ри­туального воздержания и ставшие «святыми Господу» во все дни сво­его назорейства (Чис.6:8).
Во «дворе Израиля», располо­женном у ворот Никанора, на сту­пеньках стоит храмовый хор, где левиты и священники (евр. cohen или kohain) исполняют ве­ликолепные одноголосные хвалеб­ные гимны Всевышнему во время принесения жертв. Искусные му­зыканты особенно во время празд­ников, играют на серебряных тру­бах, гуслях, лирах и арфах, звуки которых разносятся по всему горо­ду, отрывая его жителей от повсед­невных мыслей и забот.
Пришедший с поля земледелец несет первые собранные с поля снопы пшеницы. Здесь он встре­чается с городским аристократом, который ведет на веревке однолет­него агнца или тельца васанского, а набожный, но ревнивый муж та­щит с собой свою легкомысленную жену, подозреваемую в измене, чтобы «горькими водами» ис­пытать ее верность. Под высоким портиком двора язычников народ увлеченно беседует с новоявленным пророком, а продавец голубей громко зазывает покупателей из-за прилавка. Звуки торговли, горячих споров, песнопений и слов сердечной молитвы сливаются с трубными звуками шофара, резкими голосами убиваемых животных и треском неугасающего пламени костра на жертвеннике.
Согласно заповеди Моисея, три раза в году - в праздник Пасхи, Пятидесятницы (евр. Шавуот) и Кущей (евр. Суккот) - каждый мужчина должен совершить паломничество в Храм, «предстать пред лице Господа, Бога твоего, на место, которое изберет Он», и принести жертвы Всевышнему (Втор. 16:16-17).
В наше время главный раввинат по галахическим соображениям запрещает всем евреям входить на ту часть территории Храмовой горы где стоял Храм, поскольку из-за его отсутствия невозможно совершить некоторые важные ветхозаветные очистительные обряды, а в состоянии ритуальной «нечистоты» существует опасность осквернения этого святого места.